Харьковщина после оккупации: как восстанавливается поселок Малая Рогань

Малая Рогань находится в восточном пригороде Харькова. Этот населенный пункт попал под оккупацию 25 февраля и был освобожден украинскими военными во время контрнаступления чуть больше, чем через месяц.

До того, как в поселок пришел "русский мир", он был достаточно современным — с немаленьким жилищным фондом, хорошо развитым аграрным производством, сформированными социальной, коммунальной и транспортной инфраструктурами.

О том, что происходило в Малой Рогане во время оккупации, и о том, как местные жители приходят в себя от недавно пережитых ужасов, узнали корреспонденты Новини.LIVE.

Малую Рогань освободили одной из первых в Харьковской области

Несмотря на то, что со времени деоккупации Малой Рогани прошло семь с половиной месяцев, здесь до сих пор можно увидеть отголоски войны. На въезде — разбитая башня вражеского танка, чуть поодаль — сгоревший корпус панцерника, и все это на фоне целой улицы полностью разрушенных богатых двухэтажных домов мирных жителей.

Да и в целом, о боях здесь напоминает чуть ли не каждый квадратный метр — в поселке нет ни одного неповрежденного дома, а это сотни искалеченных судеб. Правда, в одних домах хозяева успели немного навести порядок, а другие здания до сих пор стоят с выбитыми оконными стеклами, пробитыми крышами, разбитыми обломками боеприпасов стенами, или разрушены настолько, что не подлежат восстановлению. Разбиты и школа, и амбулатория, и детсады.

Вот мужчина самостоятельно латает крышу после обстрелов. Говорит, времени общаться нет, спешит доремонтировать кровлю до наступления холодов. В его дом "прилетело" еще в начале марта.

Местная жительница Малой Рогани дважды за войну оказалась под оккупацией

Возле помещения сельского совета мы встречаем Ольгу, которая возвращается из магазина домой. Конец зимы женщина вспоминает с ужасом:

"Поселок оккупировали на второй день полномасштабного вторжения. Мы в это не верили, но когда я увидела российские танки, сердце остановилось. Россияне зашли через поселок Сороковка, люди притихли. Никто ни с кем не общался, никто не выходил, продукты еще какие-то были, сбережения были, но приобрести что-то было очень сложно. Исчез свет в поселке, исчезла связь, помогали друг другу, кто чем мог".

Когда начались активные вражеские обстрелы, вместе со своей семьей женщина решила покинуть поселок. Пешком они бежали в Харьков, а на следующий день выехали в Великий Бурлук, где снова попали в оккупацию.

"Мы шли, а через нашу голову летели снаряды. Встретили они нас. Но знаете, мы договорились, чтобы их деморализовать, громко поздороваться. И когда мы это сделали, русские на несколько секунд замерли, а мы прошли за ними. Потому что, поймите, никто с ними не здоровался, никто не разговаривал, никто не выходил из домов. А потом мы второй раз за одну войну оказались в оккупации. Из Великого Бурлука россияне уходили гораздо сложнее", — продолжает Ольга.

Домой женщина вернулась 12 апреля, почти сразу после освобождения Малой Рогани. По ее словам, жизнь уже потихоньку входит в привычное мирное русло — измученные войной местные жители сплоченные и дружные, как никогда:

"Я была в восторге от своих соседей. Сразу начали восстанавливать электричество, отопление, газ. Стали убирать мусор, разминировать территории. И мы все выходили из своих домов, разбирали завалы, спрашивали, чем еще можем помочь. Участвовали во всем, в чем можно. Поселок восстанавливался буквально на глазах".

Где в селе рашисты размещали свои позиции

Дом Оксаны стоял на высоте, параллельно кольцевой дороге. Именно на этом месте во время оккупации размещалась колонна вражеской техники оккупантов, отсюда же из ствольной артиллерии они били по Харькову и его окрестностям в первый месяц полномасштабной войны.

В начале марта, под обстрелами и после пережитого террора, женщина с дочерью, мужем и племянником сбежали из оккупации, а когда через несколько месяцев вернулись, жить было уже негде.

"Я здесь работала на предприятии рядом, так 2 марта, когда пошла кормить кроликов и баранов, они меня там начали избивать прикладами. Сказали, мол, чего вы боитесь, мы пришли вас освобождать. Послали меня. Ну я понимаю, что меня убьют, мужу в дом гранату бросят, а дочь, 20 лет девушке, будут мордовать. Вернулась домой и сказала всем, что на свой страх и риск, но мы отсюда уходим", — начинает свой рассказ женщина.

Сейчас Оксана живет у соседей и ежедневно собственноручно разбирает завалы, чтобы найти хоть что-то из оставшегося. Всю оккупацию в ее доме проживали русские.

"У них здесь даже снайпер был, потому что нашла от снайперской винтовки прицел. Кресла были развернуты на окна, вверху, на чердаке, поставили стремянку, видно, сидели наблюдали. Рядом предприятие, мебель, там с первого дня в подвале мы сидели, а они с нами играли, стреляли. Оккупанты здесь все разбили, из дома вынесли одежду, одеяла, здесь я нашла вот мешок, в котором были их вещи со всеми фамилиями, инициалами тех, кто здесь стоял", — показывает Оксана рукой в сторону осторожно сложенной кучки кирпича.

Что делать дальше, женщина до сих пор не знает. Средств на восстановление дома у семьи нет, местная власть в качестве помощи смогла выделить только брезент и гвозди.

Россияне обстреливали гражданские машины во время эвакуации

Сергей работает в Харьковском национальном аграрном университете им. В.В. Докучаева. Полмесяца он со своей семьей скрывался от россиян в погребе собственного дома, а когда температура воздуха внутри достигла нуля, решили эвакуироваться из поселка автомобилем.

Вот что вспоминает мужчина о той поездке:

"Около 10 машин проехало, и мы вместе с ними. Это не было организованно, просто люди, в большинстве с детьми, начали выезжать. Двигаться можно было только на Ольховку, центр нашей громады, и дальше на Кулиничи, где уже был блокпост ВСУ".

И сразу же добавляет, что эвакуироваться в тот день удалось не всем:

"Кто-то уехал, кого-то расстреляли, девушку тогда расстреляли гражданскую... Что у них в головах, никто не знал. Там была заминирована дорога, то есть ехали между минами".

Самое разрушенное село в Ольховской громаде — Кутузовка

Корреспондентам Новини. LIVE также удалось связаться с Александром Шмыголем, главой Ольховской громады, в состав которой входит поселок Мала Рогань. По его словам, от действий оккупантов пострадали все населенные пункты громады, но самую тяжелую оккупацию пережило село Кутузовка.

"Так или иначе пострадал в громаде каждый дом, понимаете? Где-то окна выбило, где-то еще что-то побило, какие-то сгорели дотла, другие уже починили, отремонтировали. Вот сейчас стою возле дома, он большой, как общежитие, так люди здесь живут без крыши с апреля месяца. Уже освободили село, но дома так и стоят. Работы много, очень много. И это хорошо в том смысле, что нам вернули наши земли. Но все еще нужно восстанавливать. Зима уже на пороге", — отмечает Александр.

Еще минимум 7500 разбитых окон в Ольховской громаде нуждаются в замене

Государство поддерживает громаду строительными материалами для восстановления поврежденных жилых домов, коммунальных зданий, школ, детских садов и т.д. Кроме этого, областная военная администрация предоставила 1500 пластиковых окон жителям, чьи дома пострадали в результате российских бомбежек.

"Только окон было предоставлено более полутора тысяч, мы их поставили, помогли людям, а это десятки миллионов гривен. Но судя по нашим подсчетам, это не покрывает и четверти нашей необходимости, нужно еще более 7500. И это еще без Кутузовки — мы там только пишем акты, обследуем село", — объясняет председатель Ольховского сельсовета.

Во время оккупации Александра Шмыголя выкрали. Согласно информации, размещенной в интернете, в российском плену руководителя громады держали минимум до конца весны. А 5 октября на сайте Президента Украины Владимира Зеленского было обнародовано распоряжение, согласно которому Александра Шмыголя назначили начальником Ольховской сельской военной администрации.